Саксонские Хроники - Страница 1121

1121

Этельстан кивком согласился со мной.

— Он могущественный человек с могущественными сторонниками. Да, он пожертвует Эльсвит ради честолюбивых планов, но если он умрет, его старший сын захочет отомстить. Ты просто сменишь престарелого врага на юного. А теперь Этельхельм у меня в долгу.

— В долгу? — фыркнул я. — Думаешь, он умеет быть благодарным? Он просто еще больше тебя возненавидит.

— Возможно. Но ты будешь держать его здесь, пока он не заплатит выкуп, — улыбнулся он. — Он богат, а ты, друг мой, потратил много золота, чтобы захватить эту скалу. Когда он выплатит выкуп, то больше уже не будет богачом. Так мы его ослабим.

Я хмыкнул, чтобы скрыть свою радость.

— Когда-нибудь я его убью, — сказал я, неохотно приняв этот аргумент.

— Весьма вероятно, но не сегодня, и не до той поры, пока он не наполнит твои сундуки золотом.

Той ночью мы пировали. Пирушка вышла бедной, только рыба, хлеб да сыр, но эль лился рекой, а это главное. А те немногие из людей моего кузена, кому мы могли доверять, в основном молодые, пировали вместе с нами. Остальных изгнали в холмы, чтобы жили там сами по себе. Уцелевшие воины Этельхельма, что носили красные плащи, остались на нижнем дворе, между Нижними и Верхними воротами. Утром я отослал их на юг, оставив оружие только каждому третьему, чтобы было чем обороняться во время долгого пути домой.

Этельхельм же сидел за длинным столом, как ему было положено по рангу. Он был как всегда общителен, и лишь в глазах застыло затравленное выражение. Я заметил, как Утред-младший наливает эль дочери Этельхельма, такой бледной и хрупкой, склоняется к ее уху и что-то шепчет, а она смеется. Этельхельм услышал смех и перехватил мой взгляд. На мгновение мы уставились друг на друга, по-прежнему как враги, а потом взрыв хохота с нижних столов дал нам предлог отвернуться. Я скучал по Эдит, но один из кораблей Этельхельма остался на плаву, и утром я собирался послать Берга с небольшим отрядом на юг за нашими женщинами и семьями, чтобы привезти их в новый дом.

Арфист кузена играл песнь про Иду. Воины пели и отплясывали. Они бахвалились своими подвигами, рассказывали байки про свои сражения, но не признавались в страхе. В меньшем доме лежали раненые. Мы собрали паутину и мох, порвали знамена моего кузена, чтобы перевязать раны, но я увидел, как один из священников кузена, совсем юнец, проводит последние христианские обряды. Другие раненые сжимали в руках рукоять меча или сакса. Некоторым оружие привязали к руке, и однажды я встречусь с ними в Вальхалле.

В ту ночь я стоял рядом с Финаном на краю утеса неподалеку от дома. На воде длинной полосой отражалась луна, создавая сверкающую тропу, ту самую, которой следовал Ида Несущий Огонь, чтобы найти новый дом на незнакомых берегах. Полоса расплывалась в моих глазах, потому что в них стояли слезы.

Ведь я был дома.

Историческая справка

Здесь я обычно признаю свои грехи и открываю, что в романе я выдумал и где вольно переписал историю, но в этом романе так много выдумки, что историческая справка почти не имеет смысла, поскольку здесь почти всё — фантазия. Не было никакой встречи Эдуарда, Этельфлед и Сигтрюгра, никакой стычки в Хорнекастре, никакого вторжения скоттов в Нортумбрию в 917 году.

Но не считая этого признания, читатель может быть по крайней мере уверен, что многие персонажи романа существовали, и что честолюбивые замыслы и действия, которые я им приписал, соответствуют их подлинной политике и поведению. Единственное исключение в этом довольно жалком оправдании касается олдермена Этельхельма. Он существовал и был чрезвычайно богатым и могущественным западным саксом, но умер, скорее всего, до 917 года, и я продлил ему жизнь, поскольку он подходил на роль противника Утреда. Он был тестем короля Эдуарда, и вполне справедливо допущение, что он хотел лишить Этельстана наследства в пользу Эльфверда, второго сына Эдуарда, его собственного внука.

Соперничество между Этельстаном и Эльфвердом через некоторое время станет очень важным, но во время рассказанных в «Несущем огонь» событий оно просто дало Этельхельму мотив для того, чтобы создать проблемы. Люди вроде Этельхельма, отрицающие законность требований Этельстана, заявляли, что Эдуард не был женат на его матери, а значит Этельстан — бастард. Летописи не до конца проливают ясность на этот вопрос, но я в своих романах решил поверить в то, что Этельстан — законнорожденный. Эдуард явно пытался защитить юного Этельстана, отослав его к сестре Этельфлед, правительнице Мерсии, и Этельстан жил там в безопасности. В этом романе также предполагается, что Эдуард расстался с Эльфлед, дочерью Этельхельма, и это тоже представляется весьма вероятным.

Фоном романов об Утреде служит рассказ о создании Англии, или Инглаланда, как ее тогда называли. В 870-х годах, когда началась эта сага, никакой Англии не было. Не было ни Уэльса, ни Шотландии. Британские острова были разделены на многочисленные королевства. Эти королевства без конца сражались друг с другом, но вторжение викингов и их поселения спровоцировало ответные действия, результатом которых стало объединенное королевство Англия. Похожий процесс произошел и в Уэльсе, главным образом во время правления Хивела Да, и в Шотландии при правлении Константина, оба были великими королями, начавшими объединение своих земель. Хотя я придумал неудачное вторжение Константина в Нортумбрию в 917 году, сама мысль об этом не так уж нелепа, позже он действительно туда вторгся. Его беспокоило растущее могущество саксов на юге, и в свое время он попытался переломить ситуацию.

1121