Саксонские Хроники - Страница 643

643

По ночам, когда затихали любители попеть в тавернах Снотенгахама и переставали брехать собаки, часовые, охранявшие корабли, приходили к нашим кострам и делили с нами еду и эль. Так повторялось три ночи подряд, а на утро следующего дня мои люди с песнями по каткам спустили «Дочь Тюра» на воды Трента.

Понадобился еще день, чтобы загрузить корабль балластом, и еще полдня, чтобы, перераспределив камни, слегка задрать нос судна и тем самым увеличить его скорость в походе. Я предполагал, что в днище обязательно появится течь – ведь все корабли протекают, – но к вечеру второго дня мы так и не обнаружили никаких признаков воды в трюме выше камней. Фритьоф сдержал слово и принес нам весла, и мы поднялись на несколько миль вверх по течению, а затем спустились вниз. Мы уложили мачту на две опоры, сложили на нее свернутый парус и загрузили свои пожитки на крохотную полупалубу на корме. Оставшиеся несколько серебряных монет я истратил на бочонок эля, два бочонка вяленой рыбы, на сухари, соленый бекон и огромную голову твердого, как камень, сыра, завернутую в холстину. Уже в сумерках Фритьоф принес нам вырезанную из дуба голову орлана, которой предстояло занять свое место на носу.

– Это подарок, – сказал он.

– Ты добрый человек, – совершенно искренне сказал я.

Он наблюдал, как его рабы перетаскивают голову на борт моего судна.

– Пусть «Дочь Тюра» служит тебе верой и правдой, – сказал он, дотрагиваясь до молота на шее, – и пусть твои паруса всегда наполняет ветер. Желаю вам целыми и невредимыми добраться до дома.

Я велел рабам установить голову на носу.

– Ты нам очень помог, – с благодарностью обратился я к Фритьофу, – и мне очень жаль, что я не могу должным образом вознаградить тебя. – Я предложил ему серебряный браслет.

– Он мне не нужен, – покачал он головой, – а тебе во Фризии серебро может понадобиться. Ты выходишь завтра утром?

– До полудня, – ответил я.

– Я приду попрощаться, – пообещал он.

– Сколько времени идти до моря? – спросил я.

– Дойдешь за два дня, – ответил он, – и когда выйдешь из Хумбера, иди чуть на север. Держись подальше от побережья Восточной Англии.

– А что, там неспокойно?

Он пожал плечами.

– Там рыщут суда в поисках легкой добычи. Йорик поощряет их. Держи курс прямо в открытое море и никуда не сворачивай. – Он поднял голову и посмотрел в чистое, без единого облачка небо. – Если хорошая погода продержится, ты будешь дома через четыре дня. Может, через пять.

– Есть новости из Сестера? – поинтересовался я.

Я опасался, что Сигурд узнал о моем обмане и уже возвращается сюда, но Фритьоф ничего нового не рассказал, и я решил, что Финан продолжает успешно водить яла за нос.

В ту ночь в небе была полная луна, и часовые снова пришли к причалу. «Дочь Тюра» пеньковыми канатами была привязана к «Птице света». Луна отбрасывала серебристую дорожку на поверхность реки. Мы угощали часовых элем, потчевали песнями и историями и ждали. Низко пролетела сипуха с белыми, как дым, крыльями, и я увидел в этом добрый знак.

Когда наступила глубокая ночь и затихли собаки, я отправил Осферта и еще с десяток человек на поле, где стояли стога.

– Принесите как можно больше сена, сколько сможете унести, – велел я.

– Сена? – удивился один из часовых.

– Чтобы мягче было спать, – пояснил я и сказал Лудде подлить эля часовым.

Гости, по всей видимости, не замечали, что никто из моих людей не пьет, и не ощущали напряжения, владевшего моей командой. Пока часовые наслаждались напитком, я перепрыгнул на борт «Птицы света», перебрался на «Дочь Тюра» и там надел кольчугу и закрепил на поясе ножны со «Вздохом змея». Мои люди последовали моему примеру и тоже оделись для боя. Тем временем вернулся Осферт с огромными охапками сена. Наконец-то одному из четырех часовых наши действия показались странными.

– Что вы делаете? – спросил он.

– Хотим сжечь ваши корабли, – радостно ответил я.

У него отвисла челюсть.

– Что? – уставился он на меня.

Я вытащил «Вздох змея» и сунул обнаженный клинок ему под нос.

– Меня зовут Утред Беббанбургский, – сказал я, наблюдая, как расширяются его глаза. – Твой лорд пытался убить меня, – продолжал я, – и я хочу напомнить ему о неудаче.

Я выделил троих, чтобы они стерегли пленников на причале, а остальные взялись за дело. Мы топорами порубили скамьи для гребцов на вытащенных на берег кораблях и покидали обломки, а также сено в брюхо трюмов. Самый большой костер я сложил в трюме «Победителя морей», того самого корабля, который так высоко ценил Кнут. К тому же он находился в самом центре корабельной стоянки на берегу. Осферт поручил шестерым наблюдать за городом и предупредить, если вдруг кто-то выйдет из ворот, которые на ночь были крепко заперты. Однако никто в Снотенгахаме не отреагировал на шум, когда мы с помощью веревок выдернули подпорки и корабли с грохотом повалились друг на друга.

Город стоял в северной части земель Сигурда и был защищен от остальной части Мерсии его обширным поместьем, а на севере располагались дружественные территории, управляемые Кнутом. Наверное, в Британии не было другого города, который чувствовал бы себя в абсолютной безопасности – иначе вряд ли корабли вытаскивали бы на берег, а Фритьоф вряд ли поставил бы всего четверых, чтобы охранять их. В городе не было войска, которое могло бы отразить нападение, потому что нападения Снотенгахам не ожидал, а четверых часовых вполне хватало для того, чтобы пресекать попытки своровать доски или уголь, который использовался для перегонки дегтя. Сейчас же мы раскидали уголь по кораблям, а один все еще чадящий котел сунули в брюхо «Победителя морей».

643