Саксонские Хроники - Страница 746

746

Мы по-прежнему шли под парусом, и Полуночник свернул в устье реки с востока, миновал длинную песчаную отмель, что звалась Вороний Клюв.

Море разбивалось белой пеной об этот песок, на котором чернели обглоданные скелеты кораблей, но когда мы миновали оконечность отмели, вода успокоилась, волны улеглись, мы зашли в реку. Здесь она была широка, ее серые воды разлились под серым небом, с которого ветер разогнал облака.

Гримесби лежал на южном берегу. Мы убрали парус, и мои люди заворчали, вставляя на место весла. Они всегда ворчали.

Мне не встречалась команда, которая не ворчала бы, когда ей приходится садиться на весла, но всё же они налегли, и Полуночник скользнул мимо торчащих из воды ивовых слег, отмечавших скрытые отмели, где устанавливали садки для рыб — клубок из черных сетей, а потом мы вошли в бухту Гримесби, где уже находилось множество маленьких рыбацких лодок и полдюжины больших кораблей. Два из них были похожи на Полуночника — корабли, предназначенные для сражений, а остальные были торговыми судами, и все они были привязаны к длинному причалу из темного дерева.

— Причал выглядит гнилым, — заметил Финан.

— Возможно, так и есть, — отозвался я.

За причалом лежала деревушка, деревянные дома были столь же темны, как и причал. Над глинистым берегом растекался дым, там коптилась рыба или вываривалась соль.

Между двумя большими кораблями образовался проем, едва достаточный для того, чтобы Получночник мог подойти к причалу.

— Ты ни за что не проведешь его в эту щель, — заявил Финан.

— Правда?

— Только задев один из двух кораблей.

— С легкостью, — сказал я. Финан засмеялся, а я замедлил ритм весел, так что Полуночник плыл очень медленно.

— Ставлю два западносаксонских шиллинга на то, что ты не пройдешь, не задев один из этих кораблей, — объявил Финан.

— Принимаю, — я протянул руку. Он хлопнул по ней, а я приказал поднять весла, чтобы Полуночник на малой скорости вошел в проем. На берегу я не заметил никого, кроме мальчишек, отгоняющих чаек от связок сушеной рыбы, но я знал, что за мной наблюдают.

Даже удивительно, насколько для нас важно показать свои умения на море. Как важно, что подумают люди, которых мы даже не увидим. Полуночник скользнул ближе с поднятыми веслами, которые как клинки пронзали серое небо, его нос направился к корме длинного боевого корабля.

— Ты столкнешься с ним, — радостно произнес Финан.

Я налег на рулевое весло, как будто решив, что он прав, а потом мы обогнули корабль, и Полуночник вошел в проем, используя остатки набранной скорости, хотя если бы я рассчитал неправильно, мы бы либо не добрались до причала, либо наткнулись бы на него корпусом, но Полуночник пристал к нужному месту так мягко, как только мог пожелать любой моряк, он уже не двигался, когда первый человек спрыгнул на причал и схватил брошенную с кормы веревку.

За ним последовал еще один, держащий веревку с носа корабля, и борт Полуночника коснулся одного из столбов причала так мягко, что его корпус почти не дрогнул. Я отпустил рулевое весло, ухмыльнулся и протянул руку.

— Два шиллинга, ирландский ублюдок.

— Просто повезло, — проворчал Финан, вытаскивая монеты из кошеля.

Вся команда улыбалась.

— Меня зовут, — объявил я им, — Вульф Ранульфсон из Хайтабу! Если вы никогда не были в Хайтабу, говорите, что я нанял вас в Лундене.

Я указал на своего сына:

— Он — Ранульф Вульфсон, и мы зашли сюда пополнить запасы перед тем, как отправиться через море домой.

По расшатанным мосткам, что вели к причалу через полосу грязи, к нам направлялись двое. Оба в плащах и с мечами. Я взобрался на дощатый настил и отправился им навстречу. Они выглядели спокойными.

— Очередной дождливый день! — поприветствовал меня один из них.

— Да? — спросил я. Никакого дождя не было, хотя и висели темные тучи.

— Наверняка!

— Он считает, что его кости могут предсказывать погоду, — сказал второй.

— Дождь точно скоро польется. Я Рульф, городской голова, и если твой корабль тут причалил, тебе придется мне заплатить!

— Сколько?

— Было бы неплохо всё, что имеешь, но сойдемся на одном серебряном пенни в день.

Итак, они были честны. Я дал им два кусочка, отрезанных от серебряного браслета, и Рульф положил их в кошель.

— Кто твой господин? — спросил я.

— Ярл Сигурд.

— Сигурд Торрсон?

— Он самый, и он справедлив.

— Я слышал о нем, — сказал я. Я не только слышал о нем, но и убил его сына в последней великой битве между датчанами и саксами. Сигурд меня ненавидел и являлся ближайшим другом и союзником Кнута.

— И смею сказать, не слышал ничего плохого, — заявил Рульф, а потом двинулся, чтобы взглянуть на Полуночника. — А каково твое имя?

Он считал моих людей и отметил щиты и мечи, сложенные посередине корабля.

— Вульф Ранульфсон, — сказал я, — идем из Лундена домой в Хайтабу.

— Вы не ищете неприятностей?

— Мы всегда ищем неприятностей, но сейчас нам нужен эль и пища.

Он ухмыльнулся.

— Ты знаешь правила, Вульф Ранульфсон. Никакого оружия в городе, — он мотнул головой в сторону длинного низкого строения с покрытой темным тростником крышей. — Это таверна. Здесь стоят два корабля из Фризии, лучше не вступай с ними в драку.

— Мы здесь не для драки, — объявил я.

— Иначе тебя будет преследовать ярл Сигурд, а ты ведь не хочешь этого.

Таверна была большой, а город маленьким. В Гримесби не было стен, лишь смердящий ров окружал сбившиеся в кучу домишки. Это был рыбацкий город, и по моим предположениям, большинство мужчин отправились на богатые уловом морские берега.

746