Саксонские Хроники - Страница 878

878

- О чем ты думаешь? - спросила меня Этельфлед почти шепотом.

- О том, что нужно найти человека, который унес из Теотанхила Ледяную Злобу, - ответил я столь же тихо.

Она вздохнула, хотя, возможно, это был просто ветер в листве.

- Тебе следует обратиться к Богу, - наконец произнесла она.

Я улыбнулся.

- Ты ведь на самом деле этого не хочешь. Просто должна была это сказать. И вообще, дело не в языческой магии. Отец Кутберт велел мне отыскать меч.

- Иногда я сомневаюсь, что отец Кутберт - добрый христианин.

- Он достойный муж.

- Да.

- Значит, достойный муж может быть плохим христианином?

- Полагаю, что да.

- Значит, недостойный муж может быть хорошим христианином? - спросил я. Она не ответила. - Тогда всё становится понятно про половину епископов. Про Вульфхеда, к примеру.

- Он очень способный человек, - возразила она.

- Но жадный.

- Да, - признала она.

- Жадный до власти, денег и женщин.

Некоторое время она молчала.

- Мы живем в мире искушений, - заговорила она, - и лишь немногие из нас не отмечены перстом дьявола. А больше всего дьявол трудится над божьими людьми. Вульфхед - грешник, но кто из нас не грешен? И думаешь, он не сознает свои ошибки? Не молится, чтобы искупить вину? Он хороший слуга Мерсии. Отправляет закон, хранит казну наполненной и дает мудрые советы.

- А еще сжег мой дом, - мстительно добавил я, - и насколько нам известно, замышляет вместе с Эрдвульфом тебя убить.

Она проигнорировала эти обвинения.

- Есть и много хороших священников, порядочных людей, что кормят голодных, ухаживают за больными и утешают несчастных. И монахини! Так много хороших!

- Я знаю, - ответил я, подумав о Беокке и Пирлиге, Виллибальде и Кутберте, об аббатиссе Хильд, но такие люди редко достигали вершин церковной иерархии. Лишь коварные властолюбцы вроде Вульфхеда получали преимущество. - Епископ Вульфхед, - сказал я, - хочет, чтобы ты исчезла. Хочет сделать королем Мерсии твоего брата.

- И это так уж плохо? - спросила она.

- Да, если они отправят тебя в монастырь.

Она немного поразмыслила.

- В Мерсии уже тридцать лет нет короля. Большую часть этого времени правил Этельред, но лишь потому, что мой отец ему позволил. А теперь, по твоим словам, он мертв. Так кто же будет наследником? Кто будет лучше моего брата?

- Ты.

Она долго не отвечала.

- Ты можешь назвать хоть одного олдермена, который поддержит на троне женщину? - наконец спросила она. - Хоть одного епископа? Аббата? В Уэссексе есть король, и Уэссекс помогал Мерсии выжить все эти тридцать лет, так почему бы странам не объединиться?

- Потому что Мерсия этого не хочет.

- Некоторые не хотят, но большинство хочет. Они хотели бы, чтобы правил мерсиец, но захотят ли они видеть на троне женщину?

- Если это будешь ты. Они тебя любят.

- Некоторые любят, но многие нет. И все посчитают, что женщина-правитель - это противоестественно.

- Противоестественно, - согласился я, - просто смешно! Вы должны ткать шерсть и растить детей, а не править страной. Но всё равно это лучший выбор.

- Или мой брат Эдуард.

- Он не такой воин, как ты.

- Он король, - просто возразила она.

- Значит, ты просто вручишь королевство Эдуарду? Вот, братец, получи Мерсию.

- Нет, - тихо заявила она.

- Нет?

- Почему, как ты думаешь, мы направляемся в Глевекестр? Там состоится собрание витана, должно состояться, и мы позволим им сделать выбор.

- И думаешь, они выберут тебя?

Она помедлила, и я почувствовал, что она улыбается.

- Да, - в конце концов признала она.

Я засмеялся.

- Почему? Ты только что сказала, что ни один мужчина не поддержит женщину в качестве правителя, так с чего им выбирать тебя?

- Потому что ты, может, стар, покалечен, упрям и всех раздражаешь, но они всё равно тебя боятся, так что ты их убедишь.

- Я?

- Да, - подтвердила она, - именно ты.

Я улыбнулся в темноте.

- Тогда давай лучше убедимся, что переживем эту ночь, - предложил я, и именно в этот момент услышал звук стукнувшего по камню на поле к северу от нас копыта, который ни с чем не спутать.

Ожидание закончилось.

Эрдвульф был осторожен. Дверь дома выходила на север, а значит, южная его сторона представляла собой сплошную деревянную стену, и он повел своих людей по полям с юга, чтобы их не заметил стражник, которого я мог бы поставить у двери. Мы услышали звук одного копыта, а потом их стало больше, затем раздалось тихое позвякивание сбруи, и мы задержали дыхание. Ничего не было видно, мы лишь слышали людей и лошадей, находящихся между нами и домом, и вдруг появился свет.

Вспышка света, внезапные языки пламени вдруг появились ближе, чем я ожидал, и я понял, что Эрдвульф зажег ветки, не доходя до дома. Его люди находились не так далеко за деревьями, и внезапный свет заставил меня задуматься, не разглядели ли они нас, но никто из них не оглянулся в сторону спутанных лесных теней. Пламя от первой горящей ветки взметнулось высоко, а потом подпалили еще шесть, от одного пучка соломы поджигая другой. Они подождали, пока все запылают, а потом эти факелы на длинных рукоятях раздали семи всадникам.

- Идите! - отчетливо расслышал я отданный приказ, наблюдая, как все семь всадников с факелами галопом промчались по пастбищу. Они ехали на приличном расстоянии друг от друга, и искры оставляли след за их спинами. Люди Эрдвульфа поехали следом.

Я направил коня к краю леса и там остановился. Мои воины вместе со мной ждали, пока яркие факелы бросят на крышу дома, а люди Эрдвульфа спешатся и вытащат мечи.

878