Саксонские Хроники - Страница 920

920

Я был неправ, по крайней мере, в одном. Сигтрюгр притащил лестницы. Они выглядели неуклюжими, пока я не понял, что это мачты с его кораблей, на которые прибили или привязали перекладины. Их было двенадцать: достаточно длинных, чтобы перебросить их через наш ров и до крепостного вала.

Армия просочилась мимо могил на римском кладбище и остановилась шагах в ста от стен. Они издевались над нами, хотя я не мог слышать оскорблений, просто рев мужских глоток и грохот клинков о тяжелые щиты. Всадники поскакали по дороге, бросив собственные щиты. Один нес зеленую ветку в знак того, что они хотят поговорить. Я высматривал Эрдвульфа, но не увидел его. Всадники остановились, за исключением одного, который пришпорил большого жеребца и приблизился к воротам.

- Поговори с ним, - сказал я Меревалу, - он не должен знать, что я здесь. Я сделал шаг назад и закрыл лицо нащечниками шлема.

Моя дочь осталась рядом с Меревалом и посмотрела на одинокого всадника.

- Это, должно быть, Сигтрюгр, - сказала она, отступив ко мне.

Так и было, тогда я и увидел Сигтрюгра Иварсона впервые. Это был молодой человек, очень молодой. Я сомневался, что ему минуло даже двадцать, но он уже вел за собой армию. Шлема на его голове не было, так что длинные светлые волосы свисали вдоль спины. Чисто выбритый, узколицый, резкие черты лица смягчала улыбка. Он производил впечатление очень уверенного в себе, очень уверенного, и, как я подозревал, напрасно. Его кольчуга сияла, вокруг шеи была трижды обернута золотая цепь, руки горели от обилия браслетов, ножны и уздечка обшиты серебряными пластинами, а конь был ухожен не менее своего хозяина, чтобы только произвести впечатление. Я подумал о благоговейных словах Берга, что Сигтрюгр - сошедший на землю бог. Серый конь гарцевал по дороге, полный сил, когда Сигтрюгр обуздал его всего в десяти шагах от рва.

- Меня зовут, - крикнул он, - Сигтрюгр Иварсон. Желаю вам всем доброго дня.

Меревал ничего не ответил. Один из его людей бормотал перевод.

- Молчишь, - крикнул Сигтрюгр, - что, от страха? Тогда, ты прав, что боишься нас, потому что мы убьем вас. Заберем ваших женщин и обратим в рабство ваших детей. Если, конечно, вы не оставите город.

- Ничего не говори, - пробормотал я.

- Если вы уйдете, то я не буду вас преследовать. Гончие не преследуют мышей-полевок. Сигтрюгр подтолкнул коня пятками и подъехал еще на пару шагов ближе. Он посмотрел вниз, в затопленный ров, увидел заточенные колья, показавшиеся над водой, и снова посмотрел на нас. Теперь, когда он стоял ближе, я понял, почему Берг испытывал такое благоговение. Сигтрюгр был бесспорно красив: златовласый, голубоглазый, и, видимо, бесстрашный. Его, казалось, забавляло наше молчание.

- У вас в городе есть собаки и свиньи?

- Пусть говорит, - снова пробормотал я.

- Должны быть и те, и другие, - продолжил он после паузы для ответа, который не последовал. - Я спрашиваю только из практических соображений. Похороны ваших тел займут время, а сжигание трупов займет много дней, да и пахнут они плохо! Но собаки и свиньи съедят вашу плоть быстро. Если вы не уйдете. Он остановился, глядя на Меревала. - Выбирашь молчание? - спросил он. - Тогда должен сказать, что мои боги предсказали мне в этот день победу. Руны сказали своё слово, а они не лгут! Я выиграю, вы проиграете, но я утешу вас мыслью, что ваши собаки и свиньи не останутся голодными. Он развернул коня. - Прощай! - крикнул он и ускакал прочь.

- Высокомерный ублюдок, - пробормотал Меревал.

Мы знали, что он планирует напасть через северные ворота, но если бы Сигтрюгр сосредоточил готовых к этому штурму людей, то и мы бы собрали силы, чтобы противостоять ему, и даже если бы Ханульф со своими товарищами остались живы, чтобы предать нас, открыв ворота, то там было бы достаточно наших воинов, чтобы устроить кровавую драку у входной арки. Итак, Сигтрюгр решил обмануть нас. Он разделил свои силы, отправив половину на северо-восточный угол города, а половину - на северо-западный. Северо-западный бастион был самым слабым, поскольку в начале весны его частично разрушило наводнение, но даже полуобвалившийся бастион представлял собой грозное препятствие. Стену усилили бревнами, ров был глубоким и широким. Там располагались хорошие воины, как и на северо-восточном валу, хотя большинство наших воинов ждало, когда мы захлопнем ловушку. Они были сокрыты. Сигтрюгр мог видеть у северных ворот лишь группу из дюжины человек на высоком валу.

Сигтрюгр держал на дороге чуть более сотни человек. Они сидели на дороге или на обочинах. Я предположил, что мы должны были решить, что это его резерв, но, конечно, они ждали, когда откроют ворота. Остальные воины группами были разбросаны по всей северной стене, бросая копья и оскорбления, видимо, чтобы наши защитники глядели наружу, в то время как пять человек отворят ворота. Сигтрюгр, всё еще верхом, находился всего в шестидесяти или семидесяти шагах от стены в окружении других всадников и некоторого количества пеших воинов. Он умышленно смотрел в направлении северо-западного бастиона, делая вид, что совсем не интересуется воротами, затем выхватил меч, поднял его и через мгновение опустил, дав сигнал к атаке на этот угол города. Его люди заревели боевой клич, бросились ко рву и приставили свои громоздкие неуклюжие лестницы к верхушке стены. Они бросали топоры и копья, производили оглушительный шум, стуча мечами по щитам, но на самом деле ни один человек не пытался вскарабкаться вверх по неудобным лестницам. Вместо этого знаменосец Сигтрюгра вдруг махнул большим флагом из стороны в сторону, а затем умышленным и явным жестом, опустил знамя так, что красный топор лег плашмя на дорогу.

920